Затворены душные ставни,
Один я лежу, без огня
Не жаль мне ни ясного солнца,
Ни божьего белого дня.
Мне снилось, румяное солнце
В постели меня застает,
Кидает лучи по окошкам
И молодость к жизни зовет.
И - странно! - во сне мне казалось,
Что будто, пригретый лучом,
Лениво я голову поднял
И стал озираться кругом;
И вижу - толпа за толпою
Снует мимо окон моих.
О глупые люди! куда вы?
Я думаю, глядя на них.
И сам наконец я за ними
Куда-то спешу из ворот...
И жжет меня полдень, и пыльный
Кругом суетится народ.
И ходят послушные ноги,
И движутся руки мои;
Без мысли язык мой лепечет,
И сердце болит без любви.
И вот уж гляжу я на запад,
Усталою грудью дыша...
Когда-то закатится солнце!
Когда-то проснется душа!
Проснулся: затворены ставни,
Один я лежу, без огня
Не жаль мне ни ясного солнца,
Ни божьего белого дня!..
2
Мне снилось, легка и воздушна,
Прошла она мимо окна;
И слышу я голос: мой милый!
Спеши! я сегодня одна!..
Слова эти были так нежны
И так нетерпенья полны,
Что сердце мое встрепенулось,
Как птичка навстречу весны.
И радостным сердца движеньем
Себя разбудил я... увы!
Глядела в окно мое полночь,
И слышались крики совы.
И долго лежал я - и дума
Была, как свинец, тяжела.
Неужели в это окошко
Она меня громко звала?
Неужели в это окошко
Другим я когда-то смотрел?
Был ветрен, и молод, и весел,
И многого знать не хотел?
3
Уж утро! - но, боже мой, где я?
В своем ли я нынче уме?
Вчера мне казалось так живо,
Что я засыпаю в тюрьме;
Что кашляет сторож за дверью
И что за туманным стеклом
Луна из-за черной решетки
Сияет холодным серпом;
Что мышка подкралась и скоблет
Ночник мой, потухший в углу,
И что все какая-то птичка
С надворья стучит по стеклу.
Уж утро! - но, боже мой, где я?
Заснул я как будто в тюрьме,
Проснулся как будто свободный,
В своем ли я нынче уме?
4
Подсолнечное царство
Клонит сон - стихи, прощайте!
Погасай, моя свеча!
Сплю и слышу, будто где-то
Ходит маятник, стуча...
Ходит маятник, и сонный,
Чтоб догнать его скорей,
Как по воздуху, иду я
Вдаль за тридевять полей...
И хочу я в тридесятом
Государстве кончить путь,
Чтоб хоть там свободным словом
Облегчить больную грудь.
И я вижу: в тридесятом
Государстве на часах
Сторожа стоят в тумане
С самострелами в руках.
На мосту собака лает,
И в испуге через сад
Я иду под свод каких-то
Фантастических палат.
Узнаю родные стены...
И тайком иду в покой,
Где подсолнечного царства
Царь лежит с своей женой.
Кот мурлычет на лежанке;
Светит лампа - царь не спит
И седая из подушек
Борода его торчит.
На глаза колпак напялив,
Шевелит он бородой
И ведет такие речи
Обо мне с своей женой:
"Сокрушил меня царевич;
Кто мне что ни говори,
А любя стихи да рифмы,
Не годится он в цари.
Я лишу его наследства".
А жена ему в ответ:
"Будет, бедненький, по царству
Он скитаться, как поэт".
"Но, - оказал отец, - дозволим
Мы за это, так и быть,
Нашей фрейлине с безумцем
Одиночество делить:
У нее в лице любовью
Дышит каждая черта
У него в стихах недаром
Все любовь да красота".
"Но, - ответила царица,
Наша фрейлина горда
И отвергнутого нами
Не полюбит никогда".
Ах! - кричу я им, - лишите
Вы меня всего, всего...
Все-то ваше царство вряд ли
Стоит сердца моего!..
Но ужель она, чьи очи
Светят раем, - так горда,
Что отвергнутого вами
Не полюбит никогда?..
Тишь и мрак
Я спал - и гнетущего страха
Волненье хотел превозмочь,
И видел я сон - 0удто светит
Какая-то странная ночь.
Дымясь, неподвижные звезды
В эфире горят, как смола,
И запахом ладана сильно
Ночная пропитана мгла.
И месяц, холодный, как будто
Мертвец, посреди облаков
Стоит "ад долиной, покрытой
Рядами могильных холмов.
Недвижно поникли деревья;
Далеко стоит тишина:
Природа как будто не дышит
В объятиях мертвого сна.
И весь я вниманье - и сердцем
Далеко я в ночь уношусь,
И жду хоть единого звука
И крикнуть хочу и - боюсь!
И вдруг с легким треском все небо
Подвинулось - звезды текут
И катится месяц, как будто
На нем гроб тяжелый везут.
И темные тучи печальным
Над ним балдахином висят.
И красные звезды, как свечи,
Повитые крепом, горят.
И катится месяц все дальше
И дальше в бездонную ночь
И звезды за ним в бесконечность
Уходят из глаз моих прочь...
Их след, как дымок от фосфора,
Как облачко, в черной дали
Расплылся - и мрак непроглядный
Одел мертвый череп земли.
И стал я блуждать в этом мраке
Один - как слепец. Не ночной
Могильный был мрак, и повсюду
Была тишина и покой.
Такой был покой и такая
Была тишина, что листок
В лесу покачнись - или капля
Скатись - я услышать бы мог.
То весь замирал я - и долго
Стоял неподвижно - то бил
Я в землю ногами, не видя
Ни ног, ни земли; - то ходил,
Кружась, как помешанный, - падал
Лежал - сам с собой говорил
Вставал - щупал воздух руками
И вдруг - чью-то руку схватил...
И мигом я понял, что это
Была не мужская рука,
У ней были нежные пальцы,
Она была стройно легка.
И так эту руку схватил я,
Как будто добычу поймал,
И так я был рад, что, казалось,
На время дышать перестал.
|
