1
Я уже не живу
здесь - иначе, в каком
вкравшемся наяву,
затвердевшем комком
выверте здешних стен
я б ни маячил, грань
между ними и тем,
что тревожит гортань
где-то вглуби, у дна,
восстает, как броня,
и за нею одна
бродит вместо меня
оболочка моя,
сумрачна, не нова,
обдирая края,
сплевывая слова.
2
Я молчу под кустом,
будто кривлю пером
над шершавым листом
за скрипучим столом.
Пыльно мне. Отлучен
от любой колеи,
я не каюсь ни в чем
и под мысли свои
вслед машу лоскутом
непонятно кому -
эти стихи о том,
как молчать, потому
выпущенный на свет,
образ неразличим,
отозваться в ответ
не имея причин.
3
Тесно же мне. Стократ
у меня на душе
накопилось утрат,
будто дурных клише,
мест, недобрых ко мне,
истин, сбросивших грим -
словом, всего вполне
лишнего, и за ним
все норовят пролезть,
втиснуться, поднырнуть
неумелая лесть,
полупьяная муть,
подбирается ложь,
бьется фальшивый крик,
и нелепая брошь
давит на воротник.
4
Под бессмысленный свист,
горечи не тая,
я расправляю лист
и вывожу края
тех лукавых равнин,
полных кривых чудес,
где, заносчив, раним,
в оторопи и без,
я, не страшась потерь,
пыл растрачивал свой,
чтоб очертить теперь
хитроумной кривой
и отбросить - сквозь смех,
никого не виня,
не поминая тех,
кто не любил меня.
5
Словно заморский гость
в небогатой стране,
я оставляю злость
там, где чудится мне
недоступный пока
выверенный обвод
берега и река,
затопившая брод,
там, где заводит спор
равный мне - ну а тут,
не поминая ссор,
пряник бросив и кнут,
я сижу, незлобив,
под защитой куста,
лишнее позабыв -
память моя пуста.
6
Слепо стучит клюкой
дятел по бересте. Центр элос эпиляции "Юнивел" (495) 661-55-13 - можно позвонить.
Тянется за рукой
линия на листе.
Что осталось за ней,
пройденной до конца? -
Полквартала камней.
Три-четыре лица.
Куча бумаги... Весь
прочий ненужный хлам,
оказавшийся здесь,
я оставляю вам
и молчу под кустом
с верным пером вдвоем
в безразлично-пустом
вдохновеньи своем.
7
Мелкий песок. Плато.
Желтая колея.
Эти стихи - про то,
как не помнить, и я,
отвернув от себя
все минувшее вспять,
никого не любя
и не желая знать,
только строчу, строчу...
Тяжко мне. Под полой
черный ворон к плечу
тянется головой,
бьет дурнота в висок,
заполошно звеня,
и колючий песок
засыпает меня.
8
Скоро спустится ночь.
Ворон из-под плаща
Выбирается прочь,
крыльями трепеща.
Сухо свистят сверчки.
Сумеречен, сердит,
ворон в мои зрачки,
не мигая, глядит.
Мне не справиться с ним,
я опускаю взгляд.
Легким махом одним
ворон взмывает над
пустошью, над рекой
воспаленной струной,
ни единой строкой
не простившись со мной.
9
Я не взышу - едва ль
быть одному трудней,
чем без устали вдаль
вглядываться из дней,
полных печали. Стон
не по мне. Под обрыв
смятым желтым листом
прошлый летит надрыв.
Увлекают меня
вихри из тупика,
глубиною маня,
омывает река,
и, дыша горячо,
ворон, сделавший круг,
вновь на мое плечо
опускается вдруг.
10
Тысячи звонких лир
молкнут. Тысяче глаз
усмехается мир,
сбрасывая на нас
черное полотно -
страхи далеких грез.
Лодка идет на дно,
перебравшая слез.
Голос гасит свечу,
перепуган, прибит.
Жмется ворон к плечу,
волосы теребит.
Ни тропы. Ни следа.
Я спускаюсь к реке
и бреду в никуда
с вороном на руке.
1992
|
